Please, die carefully
Tayo, я разместила на сайте в библиотеке, отправила тебе ссылку.
Автор - kat7077
Переводчик: Tayo ~tayo~
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Канда/Аллен
Разрешение на перевод: получено.
Оригинал
спешал сенкс ту tiky
Сумасшедшая кукушка
читать дальшеВсю ночь ему снятся лилии.
Их белые лепестки, нежный бархат под пальцами, успокаивающий, свежий запах (иногда он наклоняется к ним и сразу все запоминает, в отрывках и в мгновениях…)
В его снах это поле из лилий простирается от края и до края горизонта. Он не знает, где оно заканчивается. И никогда не пытался узнать.
Были дни, когда он хотел вернуться на поле боя, хотел исчезнуть в облаках дыма и пепла, хотел быть унесенным в далекую страну, о которой он никогда не слышал, в страну, где нет рыцарей и драконов, где мальчишки могут делать то, что захотят.
Он просыпается утром, и все мысли растворяются в сером утреннем тумане, преследуемом солнцем. К тому времени, когда начинается завтрак, в окружении острых локтей и запахов корицы и мыла, он ничего не помнит о поле и о том чувстве полного одиночества под синим куполом неба.
Ночью он утыкается в грубую ткань подушки и ему снятся лилии и одиночество, и покой поражения.
***
- Уолкер.
Короткое слово, произнесенное низким, хриплым голосом. До боли знакомым голосом. Он хочет протянуть руку и прикоснуться к этому звуку.
- Уолкер.
Раздражение и гнев, и горькая, скрученная в пружину ярость.
- Дьявол, вставай наконец, если не встанешь сейчас же, пожалеешь об этом!
Аллен с трудом разлепляет веки, и серые стены библиотеки Ордена медленно начинают приобретать очертания. Перед ним стоит темная фигура, обрамленная ярким светом, льющимся из высокого окна. Силуэт дрогнул, когда он резко вдохнул.
Он прищуривается и, когда понимание резко вышвыривает его из кресла, старательно вглядывается, широко распахнув глаза.
Канда (смотрит так, будто хочет просверлит дыру во лбу, губы сжаты, бледное лицо, темные глаза, весь дрожит и разбивается и ужасно живой…)
здесь.
Его рука тянется, пытаясь прикоснутся, но за секунду до того, как коснуться, он понимает, что делает, и резко себя одергивает, потом осторожно смотрит, ожидая удара. Он помнит, что прикосновения без повода - это всегда, всегда ошибка.
Но, кажется, Канда ничего не заметил. Вспышка разочарования жестко подавлена.
- Ты здесь, - говорит Аллен, пряча руки в глубокой, прохладной темноте карманов. Они слабо, предательски дрожат.
- Комуи хочет поговорить с тобой, - мгновенно отзывается Канда. Это приказ, которому он обязан подчиниться, и мгновением позже Канда разворачивается, чтобы выйти из комнаты. Его узкая спина выглядит незнакомо, жесткость в его руках кажется ошибкой.
«Сейчас все по-другому» - понимает Аллен, его желудок болезненно сжимается. Все изменилось.
Он забывает вдохнуть, видя, как Канда спотыкается о какой-то обломок и прячет неловкое движение за резким ударом кулаком по пыльной полке (даже эта вспышка гнева кажется какой-то чужой). От этого деревянная полка опасно задрожала, но не рухнула. «Чудо» - отстраненно подумал Аллен.
- Что? – выплевывает Канда сквозь сжатые зубы. Его волосы прилипли ко лбу, плащ больше не сидит как влитой, пот блестит на болезненно бледной коже, и у Аллена все так же болит в груди.
- Я рад, что ты вернулся, - медленно выговаривает он, желая, чтобы слова хоть что-то значили.
В ответ лишь тишина и бесцветный взгляд, от которого мурашки по коже.
Мелькает мысль об извинениях, и о том, что хочется трясти Канду, так, чтобы до крови и до криков, лишь бы только тот больше не молчал.
Но он никогда не получит даже шанса открыть рот.
Канда вылетает из комнаты, бормоча проклятия на родном языке, и Аллен давит в себе смешки, потому что это нормально и так привычно и больно.
Дверь захлопываться с грохотом, заставляя вздрогнуть ветхие полки. Он вытаскивает одну руку из кармана и внимательно изучает каждый изгиб, каждый бугорок и подушечку, смотрит, пока она снова не начинает выглядеть чужой, совершенно новой и не его. Он задается вопросом, почему его не утянуло в никуда, когда весь мир замерз и его сердце остановилось, и Канда выглядел так, как будто собирается упасть.
Аллен спрятал лицо в ладонях. Он пытался игнорировать тот факт, что для них всех война закончилась, и это не сработает.
***
Комуи был абсолютно не виден за огромной стеной из светло-желтых папок и грязных бумаг, когда Аллен вошел в его кабинет 10 минут спустя. Прошло много времени с их последней встречи. Бумажная крепость, что была выстроена за все годы работы, прекрасно защищала Комуи, помогала сохранять расстояние и рассудок и стирала имена с их лиц. Полезная вещь. Аллен должен попробовать такое же.
- Присаживайся. Я давно тебя не видел. Как дела?
Он вздрогнул. Тот же голос, обманчиво энергичный и саркастичный, но единственное, о чем он мог думать сейчас, это о том, как Комуи выглядел, когда они в последний раз встречались. На ее похоронах. Целую жизнь назад.
(душно и темно, и слишком много стариков с сияющими медалями, мокрыми глазами и бесцветными улыбками, натянутыми на черепа, безвременно-)
В тех воспоминаниях он видел Комуи, раздавленного перед ее свежевырытой могилой, отказывающегося уходить и цепляющегося за надгробие среди хаоса и криков высокопоставленных чиновников: уступите место, черт возьми! Аллена не было там, когда ему вкололи успокоительное и увезли. Он слышал, впиваясь ногтями в ладони, как это обсуждалось в темных углах за лестницами, спрятанными в стенах.
За те три месяца, что Комуи провел в госпитале, он ни разу не навестил его и не мог понять, почему.
- Я в порядке. Все нормально, - Аллен внимательно изучал свои руки в перчатках. Он упрямо отказывался задавать вопросы, хоть и знал, как по-детски это выглядит. Но его это больше не волновало. Трудно любить человека, который прячется за бумагами, в то время как другие воюют.
- Это хорошо. Просто замечательно. Рад слышать, - шорох бумаги и понимание, что это еще не все. - Я подумал, что будет лучше, если я тебе скажу это, хотя ты, наверно, сам уже все слышал. Тяжелая пауза, - Орден будет расформирован через месяц.
- Что? - Аллен уже вскочил на ноги, когда понял, что Комуи не может видеть его; стена работала в обе стороны. Он сел и нахмурился. - Почему они нас закрывают? Ведь еще же есть акума? А что произойдет с…
Его прервал кашель, и он уже хотел было извиниться, как Комуи начал говорить, и говорить, и говорить, и он был вынужден слушать.
- Акума всегда существовали и будут существовать в этом мире, Аллен. Что бы мы ни делали, мы не сможем повлиять на это. Но после решающей битвы, после всех тех разрушений, в которых виноваты мы – и я знаю, это не твоя ошибка, никто даже и не думает винить тебя за это – просто у нас не достаточно денег, чтобы поддерживать гарнизон, полный солдат. Ты ведь понимаешь, не так ли? Наше финансирование прекращено после того, как мы выполнили то, что от нас требовалось. Графа и его армии больше нет. Мы победили.
- Но…
- Я устал, Аллен. Я хочу провести хоть одну ночь спокойно, хочу засыпать и не думать о боях следующего дня. Другие люди будут заниматься нашими делами, другой Орден будет создан. Где-то еще, надеюсь очень далеко отсюда. Ничего не изменится, просто мы не будем этим заниматься. Это честно, не так ли? А что бы ты сделал на моем месте?
Аллен до боли прикусил губу. Ответа у него не было.
Комуи громко выдохнул. Его голос был тих, побежден, он горчил сильнее, чем тот чай, который каждый раз пьет Канда после обеда, - Вы уволены, Уолкер. Перед уходом вы можете забрать все, что хотите. Все уезжают через месяц, я бы посоветовал собраться раньше, чтобы избежать сутолоки.
- Я… Да, сэр, - он поднялся на дрожащих ногах и замер рядом с дверью. - Сэр?
- Что еще?
- Простите, я ни разу не навестил вас в госпитале. Я знаю, я должен был.
Тихий, дребезжащий смех. Казалось, будто Комуи задыхается, и поэтому он подбежал к столу, но, услышав голос, мгновенно остановился.
- Не волнуйся об этом. На самом деле я рад, что ты не приходил. Там вполне хватало одного Канды. Ты знаешь, он не раз доводил медсестер до слез.
- …Канда?
- О, и если тебе не трудно, не мог бы ты позвать сюда Миранду? Мне нужно ей помочь найти новое место для жилья. Она не может вернуться в свой родной город, да я бы и сам ее туда не отправил. Ужасное место.
- Сэр, так Канда…?
- И не забудь закрыть за собой дверь, когда будешь уходить. Здесь холодно. Даже с включенным обогревателем. Ты знаешь, я рад, что уезжаю. Я на самом деле устал от этого места.
- Я… да, сэр. Позаботьтесь о себе, сэр.
Он ждал ответа, но понял, что его не будет. Просто уйти было слишком легко, поэтому он так и поступил.
***
Канда спал на его кровати, когда он вернулся с долгой прогулки по периметру всего здания. Не то, чтобы была какая-то нужда в патруле, но от старых привычек сложно избавится даже в самые мирные времена.
Темноволосый парень свернулся в клубок на его кровати спиной к двери, легкая дрожь пробегала по его спине, и это было настолько ужасно неправильно, что Аллену хотелось просто зажмуриться, чтобы не смотреть на это.
Он сжал пальцы в кулак и подошел к кровати.
- Канда?
Одной рукой невесомо прикоснулся к теплому плечу и через секунду легко встряхнул лежащего.
- Вставай, время обеда.
Послышалось приглушенное хныканье, и практически сразу резкое пробуждение. Пальцы смыкаются на рукояти меча, которого больше нет.
- Канда? - судорожно хрипит Аллен. Он больше ни о чем не может думать.
- Уолкер? - смущение. Канда смаргивает, и непонимание в его глазах сразу же превращается в раздражение. - Какого дьявола ты тут забыл?»
- Это моя комната, - говорит Аллен, и смех пузырится в его горле. Кажется, будто проглотил ржавый гвоздь. Он проводит рукой по волосам и садится на край матраца. Канда предсказуемо отстраняется и хмурится.
- Это была моя комната, - говорит он.
- Да, но мы же переехали, помнишь? Все экзорцисты были переведены на третий этаж, когда решили экономить электричество и держать всех вместе. О, вспомнил. Ты же был на задании, когда об этом объявили. Ты вернулся вчера, так? Я думаю, кто-то помог перенести все твои вещи, и я бы тоже помог, но когда я пришел, они все уже сделали. Поэтому, извини… - под конец всей этой речи он даже запыхался. Он ненавидел говорить сбивчиво. Но тишину он ненавидел еще больше.
Канда нахмурился, обдумывая сказанное.
- Тогда почему ты все еще здесь, Уолкер?
- Я не хочу переезжать. Комуи сказал, что я могу остаться на 7 этаже, - Аллен подумал, что это достаточно близко к правде. Комуи больше не интересовался, что он делает. Никто не интересовался.
- Я хочу обратно свою комнату, - сухо обронил Канда.
Аллен окинул взглядом замкнутое пространство, пустые белые стены, освещенные унылым серым светом дня. С тех пор, как он сюда переехал, ничего не поменялось.
- Да, хорошо. Ты можешь ее забирать. Это место меня пугает. Я не знаю, как ты спал тут ночью.
Канда фыркнул и пробормотал: «Идиот». Тень улыбки скользнула по лицу Аллена и угасла еще до того, как он сам ее заметил. Он подумал, что ему никогда не хватит смелости сказать всю правду.
- До свидания, Канда.
наверное, это было правильно – ждать тебя здесь.
***
В Ордене стало так тихо. Нет больше шутливых потасовок в коридорах, нет громких разговоров за едой, нет сна с уверенностью, что ты в безопасности, окружен массой теплых, дышащих тел, которые только делают вид, что любят тебя.
И Аллен подумал, что это не так уж и плохо.
Ему нравится бродить по коридорам, не сталкиваясь с бегущими людьми, сбивающими с ног к ближайшей стене. Такое понятие, как «время на обед», больше не существовало, и он мог спокойно сесть туда, куда хотел, во всем здании осталась всего только пара-тройка людей, отвечающих за порядок. Исчезла нужда в притворных улыбках и ободрительных репликах, и вместе с ними ушло желание просто улыбаться.
Однажды он открыл глаза и понял, что замок опустел.
Стояла абсолютная тишина, какой никогда не было раньше.
Он перевернулся на другой бок и снова заснул.
***
- Уолкер.
Это было как дежа вю, как вспышка понимания, как искра жизни.
- Уолкер.
Знакомый танец. Он знает шаги, может считать. И раз-два-три…
- Черт, Аллен. Поднимайся, дьявол тебя дери!
Он быстро открывает глаза и мельком замечает бледное, созданное тенями пятно.
- …Канда? - шепчет он, зная, что это станет правдой, если он произнесет это вслух.
От такого знакомого пронзительного взгляда по спине бежит теплая волна. Он садится на кровати, прижимая простынь к груди.
- А кого ты еще ожидал увидеть? - огрызается Канда, - мы единственные здесь.
- Я думал, что ты давным-давно уехал. В тот день, когда отправил меня к Комуи. Когда я отдал тебе твою комнату. И ты даже не сказал «спасибо».
Канда сердито уставился в пол.
- Я уже уехал, - рыкнул он.
Любопытно.
Аллен сел и потянулся, его кости громко хрустнули в суставах. Он знал, что Канда ненавидит этот звук.
- Ты можешь получить свою комнату обратно. Это место все так же меня пугает.
Тонкая бровь взлетает под челку, и на секунду Аллен забывает, о чем сейчас думал.
- Тогда почему ты еще здесь, идиот? - у Канды грубый и бесцветный голос, и кажется, что он сейчас растает.
- Я рад, что ты вернулся, - говорит Аллен, игнорируя вопрос. Он шарит рукой под кроватью и, найдя старую майку, натягивает ее на себя, в то время как Канда смотрит в окно, его лицо серое и осунувшееся и очень красивое (сейчас это не страшно признавать, сейчас никого нет). Облака пропускают слабый, рассеянный свет, и из того места, где он сидит, парень напротив кажется бледно-восковым, кожа почти как у трупа…
- Канда, - резко произносит он. Слишком резко. Но он рад, когда Канда оборачивается и, прищурившись, выплевывает «Что?», как будто они в вагоне поезда с кратким описанием следующей миссии в руках и сельским пейзажем за окном, как будто они сидят друг напротив друга в шумном кафе, наполненном смехом и разговорами и счастливыми, сияющими лицами. Как будто они в миллионе различных мест, но только не здесь.
- Что? - снова спрашивает он, на этот раз уже зло. Парень, действительно ненавидящий недомолвки, просто не позволит фразе повиснуть в тишине.
Аллен замялся, занервничал и придумал великолепный ответ, - Мне просто стало интересно, почему ты вернулся.
Канда нахмурился и прикусил губу. Только это же Канда, поэтому пошла кровь.
- Там ничего нет, - безучастно роняет он. Аллен отстраненно удивляется, что вообще получил ответ. .
- Что, - ухмыляется он, - ты имеешь в виду весь мир?
Канда хочет пожать плечами, но замирает и просто резко кивает. Аллен может видеть, как кости ходят под изношенной тканью, и его пальцы дергаются во внезапном желании прикоснуться, но он одергивает себя. Не сейчас.
- А ты уверен, что это не потому, что ты скучал по мне? - издевательски тянет он. А может, он просто недостаточно умен, чтобы начать?
Канда зарычал и потянулся к мечу, пальцы сомкнулись в воздухе, и на мгновение он выглядел удивленным. Они оба вынуждены были помнить, с тошнотворной четкостью – солнце, пустое небо, черную кровь и то, что они победили в войне, но проиграли в битве, и крики…
- Я люблю тебя, - резко выпаливает Аллен. У него болит голова.
Канда кривится и отшатывается к стене.
- От**бись, - быстро говорит он, плечи дрожат, лицо еще больше побледнело. - Я ненавижу тебя. Черт, как же я ненавижу тебя. Даже не смей прикасаться ко мне. Ты слабый, тупой-
Аллену хочется прошептать - Тебя выдают глаза.
- Я люблю тебя, - вместо этого настойчивей говорит он. Головная боль постепенно проходит. Он встает и на подкашивающихся ногах делает шаг.
- Не подходи!
- Канда, ты же вернулся ко мне. Я люблю тебя.
Еще шаг (резкий выдох) и полное игнорирование бешеного пульса и слов (не надо).
Это всего лишь поцелуй, но Канда падает как подкошенный.
***
Аллен читает, сидя в одной из заброшенных башней замка, такой высокой, что, казалось, можно коснуться облаков. Книга тяжелым и пыльным грузом лежит на его коленях. Странно понимать, что он может взять ее куда угодно, и нет библиотекарей, чтобы его одернуть.
Краем глаза он видит, как в люке мелькает макушка Канды, который замирает на месте, понимая, что обнаружен. Аллен рассеяно думает, правильно ли он поступил, оставив его одного. Но, кажется, это уже больше не имеет никакого значения.
- Что, черт возьми, это было? - прошипел Канда. Его лицо в румянце и в поту, и на него не так страшно смотреть. Он поднимается в маленькую, круглую комнатку, отряхивая плащ, стоит прямо и гордо. Аллен знает, что сейчас он мог бы победить его одной рукой.
- О чем ты? - спрашивает он, старательно загнув уголок страницы в книге и ухмыляясь в ответ на возмущенный взгляд Канды.
- Ты прекрасно знаешь, о чем я. И перестань портить страницы.
- А, ты об этом? - он неопределенно машет рукой. - Это ничего, я просто дурачился. Ты знаешь…
- Нет, я не знаю.
Горло перехватывает. Аллен думает, что Канда самый красивый именно в такие моменты, когда хочет убить, но он никому не позволит узнать об этом.
Он тихо хмыкает и поднимает руки .
- Хорошо, извини. Такого больше не повторится. Нормально?
Слишком быстро, чтобы заметить, как Канда рванулся вперед и прижал его к стене, бормоча проклятия. Это был свободный захват, из которого можно было без труда выскользнуть, но вместо этого Аллен прижался щекой к холодному камню и закрыл глаза.
- Я ненавижу тебя, - пробормотал Канда в его ухо. - Ненавижу тебя, гребаный ублюдок. Я так сильно ненавижу тебя, что даже не знаю, что сейчас делать.
Скажи мне, что делать.
- Не оставляй меня, - просто ответил Аллен. - Ты только не оставляй меня. И все будет хорошо. Я обещаю.
- Заткнись! - заорал ужасным, ломающимся голосом Канда. - Ты не знаешь этого. Ты не можешь знать. Ты только прячешься в пустом замке и делаешь вид, что тебя все устраивает и…
- Я не один такой, - перебил Аллен. Он закрыл глаза. - Поцелуешь меня?
Он упал на пол быстрей, чем мешок с кирпичами, от столкновения с полом его колени пронзила острая боль, и он уже представил себе завтрашние синяки. Канда отшатнулся от него, зажимая рот рукой, как будто это могло его спасти, споткнулся о люк, и казалось, что его сейчас стошнит.
- Или нет, - Аллен сел и сделал вид, что ничего не произошло. Посмотрел на свои руки, заметил, что ногти все обгрызены до крови.
- Ты знаешь, а ведь на самом деле мне плевать.
- Зачем? - спросил Канда, и в голосе сквозило отчаяние, дрожь которого он больше не пытался скрыть. - Что ты пытаешься сделать?
Аллен беззаботно пожал плечами и потянулся к отброшенной книге. Нашел страницу, расправил уголок, глаза скользнули по незнакомым словам, в которых не было никакого смысла, и поэтому они не опасны.
- Убиваю время, - рассеяно ответил он. - Вот и все. Я скоро уеду. Может, найду какую-нибудь симпатичную девчонку с милой улыбкой и осяду где-нибудь. Возможно, женюсь и наделаю штук пятьдесят карапузов. Что-то типа того.
Во взгляде Канды читалась жалость, и он до крови прикусил губу, пробормотав
- На самом деле я… не ненавижу тебя.
- О, - волнистые линии на бумаге начали расплываться, и Аллен быстро закрыл глаза. - Хорошо.
Дверь скрипнула и закрылась с легким щелчком. Он снова один, и самое странное, что в комнате стало холодней, хотя ему казалось, что ничего не изменилось.
***
Солнце в зените, и он понимает, что пора уходить. Из-за сильного ветра дрожат стекла, и он зябко поёживается, затягивая туже плащ. Скоро зима, а он даже не заметил этого.
Он отложил книгу и начал спускаться по расшатанным, скрипучим ступенькам в похожий на пещеру холл замка. Каждый шаг эхом отражается в его мозгу, и ему хочется кричать, но вместо этого он произносит имя.
- …Канда?
Что-то не так. По коже проходит холодок, и ему становится страшно. В узком коридоре, ведущем к спальням, абсолютная тьма. Насколько он помнил, конец холла всегда был освещен, там всегда был мягкий, теплый свет. Он не мог вспомнить, когда последний раз менял масло в факелах, и понял, что это всегда делал только Канда.
- Канда? - громче повторяет он. Имя растворяется в темноте.
Он всматривается во мрак и ничего не видит, ни блеска глаз, ни угрюмого лица, ни безупречно бледных рук. Сердце застревает в горле.
Тогда он срывается на бег.
***
Когда он был совсем ребенком, у него была страшная деревянная кукла с соломенными волосами, глазами из пуговиц и ртом, криво нарисованным углем. Она снилась ему в кошмарах, таращилась с полки, и в целом мире не существовало ничего, что бы он ненавидел так же сильно, как эту куклу.
И однажды он потерял ее.
- Почему ты плачешь? - ласково спросил Мана, опускаясь на колени в снег рядом с ним и обнимая. Аллен зарылся лицом в жесткую ткань его пальто.
- Она пропала, - всхлип, - я нигде не могу ее найти.
Он мог услышать улыбку в голосе Маны, когда тот произнес: -Я думал, ты ненавидел ее. Ты же постоянно мне об этом напоминал, по крайней мере раз по пять в день.
- Так и есть, - мальчик захныкал.- Но…
- Но? - нежное подталкивание, успокаивающая рука на спине. Он сглотнул и смахнул слезы. Открыл рот, чтобы сказать:
- Но она была моей.
И Мана засмеялся.
***
- Канда? - он ввалился в чужую спальню, наткнувшись ногой на стул. Пальцы сразу же заныли, но он не обратил внимания. В комнате было пусто и холодно. Он отказывался давать имя этому тянущему чувству в животе, этой проволоке, что разрезала и соединяла все его мускулы в нервный комок.
- Эй! Где ты? - он кубарем скатился в темный холл, не прекращая выкрикивать имя, и оно начинало звучать почти как мольба. Он не может больше это игнорировать - это чувство и панику, что расцветает в его животе и начинает контролировать легкие, заставляя его задыхаться и хвататься за стены.
- Канда! - двери хлопают одна за другой, за каждой скрываются пустые комнаты с пыльными углами, нетронутыми деревянными полками.
Он медленно спускается и доходит до конца коридора. Эта белая дверь с мемориальной доской, прибитой сверху, все ему знакомо, хотя никто не осмеливался к ним подойти вот уже год. И он тоже избегал этой комнаты с тех пор, как…
Он замер.
(Это комната Линали)
Он глубоко вздохнул и аккуратно толкнул дверь. Она бесшумно открылась.
- Эй?
Мягкий свет выдал его, свернувшегося в углу комнаты. Необъяснимо, но от этого вида у Аллена снова заныло в груди.
- Эй.
Темноволосая голова резко дернулась. И глаза, смотрящие на него, были красными и воспаленными.
- Я не хотел приходить сюда, - пробормотал Канда. Он рассеяно смотрел в пол. - Масло кончилось, и я завернул не в тот угол и нашел…
- Ничего страшного, - сказал Аллен, делая шаг навстречу. У него было чувство, будто он подходит к дикому животному.
- И я не хотел оставаться. Просто я не могу уйти. Каждый раз, как я пытаюсь…- смех. Первый раз Аллен слышит, как Канда смеется, и это так больно. - У меня подкашиваются ноги. Черт.
Аллен ни разу раньше не слышал сразу столько слов от Канды, но это открытие абсолютно его не радовало. В этот момент, в этой комнате все было ужасно неправильно.
- Все хорошо, - беспомощно повторил он, понимая, насколько это бесполезно сейчас. Как, впрочем, и всегда.
- Это не твоя ошибка.
- Я был там.
- Как и я.
- Она падала, и я…
- Я знаю, - он сам ходит по этому бесконечному кругу.
- Я думаю, я бы смог остановить это, если бы обернулся чуть раньше, если бы я не…
- Это не твоя ошибка, - шептал Аллен снова, и снова, и снова, и снова, пока ложь не начала горчить, как желчь, на его губах.
- Заткнись уже, Бога ради.
И на этот раз он подчинился.
***
- Прости меня, - произнес Аллен вечность спустя, опускаясь на колени перед Кандой, - прости, что я заставил тебя вернуться. Прости, что ты любишь меня.
- Ублюдок, - он слышит сдавленный выдох. - Ты полный ублюдок.
- Прости меня, - повторяет он, вытягивая руку, чтобы прикоснуться кончиками пальцев к безупречной щеке Канды. Тот замирает от прикосновения, не пытаясь отстраниться.
- Если хочешь, можешь ударить меня, - добавляет Аллен рассеяно.
Глаза Канды темнеют.
- А что, если я хочу убить тебя? - спрашивает он. - Как ты тогда поступишь?
Аллен на секунду задумывается и принимает первое за такой долгий срок решение.
- Я позволю тебе. Потому что ты любишь меня.
- Я ненавижу тебя.
- Это тоже хорошо.
Пауза. Канда тихо выдыхает и опускает голову на плечо Аллена. Этот теплый, приятный вес - жестокое напоминание о том, что могло бы быть. Об их ушедших жизнях.
Аллен думает, что мог бы спокойно умереть здесь. В это мгновение. С ним. Эта мысль пугает, но не удивляет.
- Ты заставляешь меня чувствовать себя человеком, - признается он и это не любовь.
Канда кивает, принимая это без слов, и зарывается подбородком в ключицу Аллена. Это движение рождает острую боль, но Аллен даже не пытается отодвинуться. Он вообще не пытается шевельнуться.
- Что мы сейчас будем делать? - тихо шепчет Канда в его кожу. Призрачно.
И. Ничего не изменилось, по правде говоря, он всего лишь закрыл глаза и почувствовал, что каменные стены вокруг них обрушились, и они стоят в самом центре поля белоснежных лилий, огромным синим шатром раскинулось небо, и весь мир - это всего лишь дорога к…
- Мы пойдем. Куда бы ты ни захотел,- ответил Аллен, и это прозвучало почти как обещание.
Канда подумал, приоткрыл рот и сказал-
***
(В старом замке на краю леса никто не живет, и никто оттуда уже давным-давно не выходил.)
***
Я хочу пойти домой.
Я создам его для тебя.
Автор - kat7077
Переводчик: Tayo ~tayo~
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Канда/Аллен
Разрешение на перевод: получено.
Оригинал
спешал сенкс ту tiky
Сумасшедшая кукушка
читать дальшеВсю ночь ему снятся лилии.
Их белые лепестки, нежный бархат под пальцами, успокаивающий, свежий запах (иногда он наклоняется к ним и сразу все запоминает, в отрывках и в мгновениях…)
В его снах это поле из лилий простирается от края и до края горизонта. Он не знает, где оно заканчивается. И никогда не пытался узнать.
Были дни, когда он хотел вернуться на поле боя, хотел исчезнуть в облаках дыма и пепла, хотел быть унесенным в далекую страну, о которой он никогда не слышал, в страну, где нет рыцарей и драконов, где мальчишки могут делать то, что захотят.
Он просыпается утром, и все мысли растворяются в сером утреннем тумане, преследуемом солнцем. К тому времени, когда начинается завтрак, в окружении острых локтей и запахов корицы и мыла, он ничего не помнит о поле и о том чувстве полного одиночества под синим куполом неба.
Ночью он утыкается в грубую ткань подушки и ему снятся лилии и одиночество, и покой поражения.
***
- Уолкер.
Короткое слово, произнесенное низким, хриплым голосом. До боли знакомым голосом. Он хочет протянуть руку и прикоснуться к этому звуку.
- Уолкер.
Раздражение и гнев, и горькая, скрученная в пружину ярость.
- Дьявол, вставай наконец, если не встанешь сейчас же, пожалеешь об этом!
Аллен с трудом разлепляет веки, и серые стены библиотеки Ордена медленно начинают приобретать очертания. Перед ним стоит темная фигура, обрамленная ярким светом, льющимся из высокого окна. Силуэт дрогнул, когда он резко вдохнул.
Он прищуривается и, когда понимание резко вышвыривает его из кресла, старательно вглядывается, широко распахнув глаза.
Канда (смотрит так, будто хочет просверлит дыру во лбу, губы сжаты, бледное лицо, темные глаза, весь дрожит и разбивается и ужасно живой…)
здесь.
Его рука тянется, пытаясь прикоснутся, но за секунду до того, как коснуться, он понимает, что делает, и резко себя одергивает, потом осторожно смотрит, ожидая удара. Он помнит, что прикосновения без повода - это всегда, всегда ошибка.
Но, кажется, Канда ничего не заметил. Вспышка разочарования жестко подавлена.
- Ты здесь, - говорит Аллен, пряча руки в глубокой, прохладной темноте карманов. Они слабо, предательски дрожат.
- Комуи хочет поговорить с тобой, - мгновенно отзывается Канда. Это приказ, которому он обязан подчиниться, и мгновением позже Канда разворачивается, чтобы выйти из комнаты. Его узкая спина выглядит незнакомо, жесткость в его руках кажется ошибкой.
«Сейчас все по-другому» - понимает Аллен, его желудок болезненно сжимается. Все изменилось.
Он забывает вдохнуть, видя, как Канда спотыкается о какой-то обломок и прячет неловкое движение за резким ударом кулаком по пыльной полке (даже эта вспышка гнева кажется какой-то чужой). От этого деревянная полка опасно задрожала, но не рухнула. «Чудо» - отстраненно подумал Аллен.
- Что? – выплевывает Канда сквозь сжатые зубы. Его волосы прилипли ко лбу, плащ больше не сидит как влитой, пот блестит на болезненно бледной коже, и у Аллена все так же болит в груди.
- Я рад, что ты вернулся, - медленно выговаривает он, желая, чтобы слова хоть что-то значили.
В ответ лишь тишина и бесцветный взгляд, от которого мурашки по коже.
Мелькает мысль об извинениях, и о том, что хочется трясти Канду, так, чтобы до крови и до криков, лишь бы только тот больше не молчал.
Но он никогда не получит даже шанса открыть рот.
Канда вылетает из комнаты, бормоча проклятия на родном языке, и Аллен давит в себе смешки, потому что это нормально и так привычно и больно.
Дверь захлопываться с грохотом, заставляя вздрогнуть ветхие полки. Он вытаскивает одну руку из кармана и внимательно изучает каждый изгиб, каждый бугорок и подушечку, смотрит, пока она снова не начинает выглядеть чужой, совершенно новой и не его. Он задается вопросом, почему его не утянуло в никуда, когда весь мир замерз и его сердце остановилось, и Канда выглядел так, как будто собирается упасть.
Аллен спрятал лицо в ладонях. Он пытался игнорировать тот факт, что для них всех война закончилась, и это не сработает.
***
Комуи был абсолютно не виден за огромной стеной из светло-желтых папок и грязных бумаг, когда Аллен вошел в его кабинет 10 минут спустя. Прошло много времени с их последней встречи. Бумажная крепость, что была выстроена за все годы работы, прекрасно защищала Комуи, помогала сохранять расстояние и рассудок и стирала имена с их лиц. Полезная вещь. Аллен должен попробовать такое же.
- Присаживайся. Я давно тебя не видел. Как дела?
Он вздрогнул. Тот же голос, обманчиво энергичный и саркастичный, но единственное, о чем он мог думать сейчас, это о том, как Комуи выглядел, когда они в последний раз встречались. На ее похоронах. Целую жизнь назад.
(душно и темно, и слишком много стариков с сияющими медалями, мокрыми глазами и бесцветными улыбками, натянутыми на черепа, безвременно-)
В тех воспоминаниях он видел Комуи, раздавленного перед ее свежевырытой могилой, отказывающегося уходить и цепляющегося за надгробие среди хаоса и криков высокопоставленных чиновников: уступите место, черт возьми! Аллена не было там, когда ему вкололи успокоительное и увезли. Он слышал, впиваясь ногтями в ладони, как это обсуждалось в темных углах за лестницами, спрятанными в стенах.
За те три месяца, что Комуи провел в госпитале, он ни разу не навестил его и не мог понять, почему.
- Я в порядке. Все нормально, - Аллен внимательно изучал свои руки в перчатках. Он упрямо отказывался задавать вопросы, хоть и знал, как по-детски это выглядит. Но его это больше не волновало. Трудно любить человека, который прячется за бумагами, в то время как другие воюют.
- Это хорошо. Просто замечательно. Рад слышать, - шорох бумаги и понимание, что это еще не все. - Я подумал, что будет лучше, если я тебе скажу это, хотя ты, наверно, сам уже все слышал. Тяжелая пауза, - Орден будет расформирован через месяц.
- Что? - Аллен уже вскочил на ноги, когда понял, что Комуи не может видеть его; стена работала в обе стороны. Он сел и нахмурился. - Почему они нас закрывают? Ведь еще же есть акума? А что произойдет с…
Его прервал кашель, и он уже хотел было извиниться, как Комуи начал говорить, и говорить, и говорить, и он был вынужден слушать.
- Акума всегда существовали и будут существовать в этом мире, Аллен. Что бы мы ни делали, мы не сможем повлиять на это. Но после решающей битвы, после всех тех разрушений, в которых виноваты мы – и я знаю, это не твоя ошибка, никто даже и не думает винить тебя за это – просто у нас не достаточно денег, чтобы поддерживать гарнизон, полный солдат. Ты ведь понимаешь, не так ли? Наше финансирование прекращено после того, как мы выполнили то, что от нас требовалось. Графа и его армии больше нет. Мы победили.
- Но…
- Я устал, Аллен. Я хочу провести хоть одну ночь спокойно, хочу засыпать и не думать о боях следующего дня. Другие люди будут заниматься нашими делами, другой Орден будет создан. Где-то еще, надеюсь очень далеко отсюда. Ничего не изменится, просто мы не будем этим заниматься. Это честно, не так ли? А что бы ты сделал на моем месте?
Аллен до боли прикусил губу. Ответа у него не было.
Комуи громко выдохнул. Его голос был тих, побежден, он горчил сильнее, чем тот чай, который каждый раз пьет Канда после обеда, - Вы уволены, Уолкер. Перед уходом вы можете забрать все, что хотите. Все уезжают через месяц, я бы посоветовал собраться раньше, чтобы избежать сутолоки.
- Я… Да, сэр, - он поднялся на дрожащих ногах и замер рядом с дверью. - Сэр?
- Что еще?
- Простите, я ни разу не навестил вас в госпитале. Я знаю, я должен был.
Тихий, дребезжащий смех. Казалось, будто Комуи задыхается, и поэтому он подбежал к столу, но, услышав голос, мгновенно остановился.
- Не волнуйся об этом. На самом деле я рад, что ты не приходил. Там вполне хватало одного Канды. Ты знаешь, он не раз доводил медсестер до слез.
- …Канда?
- О, и если тебе не трудно, не мог бы ты позвать сюда Миранду? Мне нужно ей помочь найти новое место для жилья. Она не может вернуться в свой родной город, да я бы и сам ее туда не отправил. Ужасное место.
- Сэр, так Канда…?
- И не забудь закрыть за собой дверь, когда будешь уходить. Здесь холодно. Даже с включенным обогревателем. Ты знаешь, я рад, что уезжаю. Я на самом деле устал от этого места.
- Я… да, сэр. Позаботьтесь о себе, сэр.
Он ждал ответа, но понял, что его не будет. Просто уйти было слишком легко, поэтому он так и поступил.
***
Канда спал на его кровати, когда он вернулся с долгой прогулки по периметру всего здания. Не то, чтобы была какая-то нужда в патруле, но от старых привычек сложно избавится даже в самые мирные времена.
Темноволосый парень свернулся в клубок на его кровати спиной к двери, легкая дрожь пробегала по его спине, и это было настолько ужасно неправильно, что Аллену хотелось просто зажмуриться, чтобы не смотреть на это.
Он сжал пальцы в кулак и подошел к кровати.
- Канда?
Одной рукой невесомо прикоснулся к теплому плечу и через секунду легко встряхнул лежащего.
- Вставай, время обеда.
Послышалось приглушенное хныканье, и практически сразу резкое пробуждение. Пальцы смыкаются на рукояти меча, которого больше нет.
- Канда? - судорожно хрипит Аллен. Он больше ни о чем не может думать.
- Уолкер? - смущение. Канда смаргивает, и непонимание в его глазах сразу же превращается в раздражение. - Какого дьявола ты тут забыл?»
- Это моя комната, - говорит Аллен, и смех пузырится в его горле. Кажется, будто проглотил ржавый гвоздь. Он проводит рукой по волосам и садится на край матраца. Канда предсказуемо отстраняется и хмурится.
- Это была моя комната, - говорит он.
- Да, но мы же переехали, помнишь? Все экзорцисты были переведены на третий этаж, когда решили экономить электричество и держать всех вместе. О, вспомнил. Ты же был на задании, когда об этом объявили. Ты вернулся вчера, так? Я думаю, кто-то помог перенести все твои вещи, и я бы тоже помог, но когда я пришел, они все уже сделали. Поэтому, извини… - под конец всей этой речи он даже запыхался. Он ненавидел говорить сбивчиво. Но тишину он ненавидел еще больше.
Канда нахмурился, обдумывая сказанное.
- Тогда почему ты все еще здесь, Уолкер?
- Я не хочу переезжать. Комуи сказал, что я могу остаться на 7 этаже, - Аллен подумал, что это достаточно близко к правде. Комуи больше не интересовался, что он делает. Никто не интересовался.
- Я хочу обратно свою комнату, - сухо обронил Канда.
Аллен окинул взглядом замкнутое пространство, пустые белые стены, освещенные унылым серым светом дня. С тех пор, как он сюда переехал, ничего не поменялось.
- Да, хорошо. Ты можешь ее забирать. Это место меня пугает. Я не знаю, как ты спал тут ночью.
Канда фыркнул и пробормотал: «Идиот». Тень улыбки скользнула по лицу Аллена и угасла еще до того, как он сам ее заметил. Он подумал, что ему никогда не хватит смелости сказать всю правду.
- До свидания, Канда.
наверное, это было правильно – ждать тебя здесь.
***
В Ордене стало так тихо. Нет больше шутливых потасовок в коридорах, нет громких разговоров за едой, нет сна с уверенностью, что ты в безопасности, окружен массой теплых, дышащих тел, которые только делают вид, что любят тебя.
И Аллен подумал, что это не так уж и плохо.
Ему нравится бродить по коридорам, не сталкиваясь с бегущими людьми, сбивающими с ног к ближайшей стене. Такое понятие, как «время на обед», больше не существовало, и он мог спокойно сесть туда, куда хотел, во всем здании осталась всего только пара-тройка людей, отвечающих за порядок. Исчезла нужда в притворных улыбках и ободрительных репликах, и вместе с ними ушло желание просто улыбаться.
Однажды он открыл глаза и понял, что замок опустел.
Стояла абсолютная тишина, какой никогда не было раньше.
Он перевернулся на другой бок и снова заснул.
***
- Уолкер.
Это было как дежа вю, как вспышка понимания, как искра жизни.
- Уолкер.
Знакомый танец. Он знает шаги, может считать. И раз-два-три…
- Черт, Аллен. Поднимайся, дьявол тебя дери!
Он быстро открывает глаза и мельком замечает бледное, созданное тенями пятно.
- …Канда? - шепчет он, зная, что это станет правдой, если он произнесет это вслух.
От такого знакомого пронзительного взгляда по спине бежит теплая волна. Он садится на кровати, прижимая простынь к груди.
- А кого ты еще ожидал увидеть? - огрызается Канда, - мы единственные здесь.
- Я думал, что ты давным-давно уехал. В тот день, когда отправил меня к Комуи. Когда я отдал тебе твою комнату. И ты даже не сказал «спасибо».
Канда сердито уставился в пол.
- Я уже уехал, - рыкнул он.
Любопытно.
Аллен сел и потянулся, его кости громко хрустнули в суставах. Он знал, что Канда ненавидит этот звук.
- Ты можешь получить свою комнату обратно. Это место все так же меня пугает.
Тонкая бровь взлетает под челку, и на секунду Аллен забывает, о чем сейчас думал.
- Тогда почему ты еще здесь, идиот? - у Канды грубый и бесцветный голос, и кажется, что он сейчас растает.
- Я рад, что ты вернулся, - говорит Аллен, игнорируя вопрос. Он шарит рукой под кроватью и, найдя старую майку, натягивает ее на себя, в то время как Канда смотрит в окно, его лицо серое и осунувшееся и очень красивое (сейчас это не страшно признавать, сейчас никого нет). Облака пропускают слабый, рассеянный свет, и из того места, где он сидит, парень напротив кажется бледно-восковым, кожа почти как у трупа…
- Канда, - резко произносит он. Слишком резко. Но он рад, когда Канда оборачивается и, прищурившись, выплевывает «Что?», как будто они в вагоне поезда с кратким описанием следующей миссии в руках и сельским пейзажем за окном, как будто они сидят друг напротив друга в шумном кафе, наполненном смехом и разговорами и счастливыми, сияющими лицами. Как будто они в миллионе различных мест, но только не здесь.
- Что? - снова спрашивает он, на этот раз уже зло. Парень, действительно ненавидящий недомолвки, просто не позволит фразе повиснуть в тишине.
Аллен замялся, занервничал и придумал великолепный ответ, - Мне просто стало интересно, почему ты вернулся.
Канда нахмурился и прикусил губу. Только это же Канда, поэтому пошла кровь.
- Там ничего нет, - безучастно роняет он. Аллен отстраненно удивляется, что вообще получил ответ. .
- Что, - ухмыляется он, - ты имеешь в виду весь мир?
Канда хочет пожать плечами, но замирает и просто резко кивает. Аллен может видеть, как кости ходят под изношенной тканью, и его пальцы дергаются во внезапном желании прикоснуться, но он одергивает себя. Не сейчас.
- А ты уверен, что это не потому, что ты скучал по мне? - издевательски тянет он. А может, он просто недостаточно умен, чтобы начать?
Канда зарычал и потянулся к мечу, пальцы сомкнулись в воздухе, и на мгновение он выглядел удивленным. Они оба вынуждены были помнить, с тошнотворной четкостью – солнце, пустое небо, черную кровь и то, что они победили в войне, но проиграли в битве, и крики…
- Я люблю тебя, - резко выпаливает Аллен. У него болит голова.
Канда кривится и отшатывается к стене.
- От**бись, - быстро говорит он, плечи дрожат, лицо еще больше побледнело. - Я ненавижу тебя. Черт, как же я ненавижу тебя. Даже не смей прикасаться ко мне. Ты слабый, тупой-
Аллену хочется прошептать - Тебя выдают глаза.
- Я люблю тебя, - вместо этого настойчивей говорит он. Головная боль постепенно проходит. Он встает и на подкашивающихся ногах делает шаг.
- Не подходи!
- Канда, ты же вернулся ко мне. Я люблю тебя.
Еще шаг (резкий выдох) и полное игнорирование бешеного пульса и слов (не надо).
Это всего лишь поцелуй, но Канда падает как подкошенный.
***
Аллен читает, сидя в одной из заброшенных башней замка, такой высокой, что, казалось, можно коснуться облаков. Книга тяжелым и пыльным грузом лежит на его коленях. Странно понимать, что он может взять ее куда угодно, и нет библиотекарей, чтобы его одернуть.
Краем глаза он видит, как в люке мелькает макушка Канды, который замирает на месте, понимая, что обнаружен. Аллен рассеяно думает, правильно ли он поступил, оставив его одного. Но, кажется, это уже больше не имеет никакого значения.
- Что, черт возьми, это было? - прошипел Канда. Его лицо в румянце и в поту, и на него не так страшно смотреть. Он поднимается в маленькую, круглую комнатку, отряхивая плащ, стоит прямо и гордо. Аллен знает, что сейчас он мог бы победить его одной рукой.
- О чем ты? - спрашивает он, старательно загнув уголок страницы в книге и ухмыляясь в ответ на возмущенный взгляд Канды.
- Ты прекрасно знаешь, о чем я. И перестань портить страницы.
- А, ты об этом? - он неопределенно машет рукой. - Это ничего, я просто дурачился. Ты знаешь…
- Нет, я не знаю.
Горло перехватывает. Аллен думает, что Канда самый красивый именно в такие моменты, когда хочет убить, но он никому не позволит узнать об этом.
Он тихо хмыкает и поднимает руки .
- Хорошо, извини. Такого больше не повторится. Нормально?
Слишком быстро, чтобы заметить, как Канда рванулся вперед и прижал его к стене, бормоча проклятия. Это был свободный захват, из которого можно было без труда выскользнуть, но вместо этого Аллен прижался щекой к холодному камню и закрыл глаза.
- Я ненавижу тебя, - пробормотал Канда в его ухо. - Ненавижу тебя, гребаный ублюдок. Я так сильно ненавижу тебя, что даже не знаю, что сейчас делать.
Скажи мне, что делать.
- Не оставляй меня, - просто ответил Аллен. - Ты только не оставляй меня. И все будет хорошо. Я обещаю.
- Заткнись! - заорал ужасным, ломающимся голосом Канда. - Ты не знаешь этого. Ты не можешь знать. Ты только прячешься в пустом замке и делаешь вид, что тебя все устраивает и…
- Я не один такой, - перебил Аллен. Он закрыл глаза. - Поцелуешь меня?
Он упал на пол быстрей, чем мешок с кирпичами, от столкновения с полом его колени пронзила острая боль, и он уже представил себе завтрашние синяки. Канда отшатнулся от него, зажимая рот рукой, как будто это могло его спасти, споткнулся о люк, и казалось, что его сейчас стошнит.
- Или нет, - Аллен сел и сделал вид, что ничего не произошло. Посмотрел на свои руки, заметил, что ногти все обгрызены до крови.
- Ты знаешь, а ведь на самом деле мне плевать.
- Зачем? - спросил Канда, и в голосе сквозило отчаяние, дрожь которого он больше не пытался скрыть. - Что ты пытаешься сделать?
Аллен беззаботно пожал плечами и потянулся к отброшенной книге. Нашел страницу, расправил уголок, глаза скользнули по незнакомым словам, в которых не было никакого смысла, и поэтому они не опасны.
- Убиваю время, - рассеяно ответил он. - Вот и все. Я скоро уеду. Может, найду какую-нибудь симпатичную девчонку с милой улыбкой и осяду где-нибудь. Возможно, женюсь и наделаю штук пятьдесят карапузов. Что-то типа того.
Во взгляде Канды читалась жалость, и он до крови прикусил губу, пробормотав
- На самом деле я… не ненавижу тебя.
- О, - волнистые линии на бумаге начали расплываться, и Аллен быстро закрыл глаза. - Хорошо.
Дверь скрипнула и закрылась с легким щелчком. Он снова один, и самое странное, что в комнате стало холодней, хотя ему казалось, что ничего не изменилось.
***
Солнце в зените, и он понимает, что пора уходить. Из-за сильного ветра дрожат стекла, и он зябко поёживается, затягивая туже плащ. Скоро зима, а он даже не заметил этого.
Он отложил книгу и начал спускаться по расшатанным, скрипучим ступенькам в похожий на пещеру холл замка. Каждый шаг эхом отражается в его мозгу, и ему хочется кричать, но вместо этого он произносит имя.
- …Канда?
Что-то не так. По коже проходит холодок, и ему становится страшно. В узком коридоре, ведущем к спальням, абсолютная тьма. Насколько он помнил, конец холла всегда был освещен, там всегда был мягкий, теплый свет. Он не мог вспомнить, когда последний раз менял масло в факелах, и понял, что это всегда делал только Канда.
- Канда? - громче повторяет он. Имя растворяется в темноте.
Он всматривается во мрак и ничего не видит, ни блеска глаз, ни угрюмого лица, ни безупречно бледных рук. Сердце застревает в горле.
Тогда он срывается на бег.
***
Когда он был совсем ребенком, у него была страшная деревянная кукла с соломенными волосами, глазами из пуговиц и ртом, криво нарисованным углем. Она снилась ему в кошмарах, таращилась с полки, и в целом мире не существовало ничего, что бы он ненавидел так же сильно, как эту куклу.
И однажды он потерял ее.
- Почему ты плачешь? - ласково спросил Мана, опускаясь на колени в снег рядом с ним и обнимая. Аллен зарылся лицом в жесткую ткань его пальто.
- Она пропала, - всхлип, - я нигде не могу ее найти.
Он мог услышать улыбку в голосе Маны, когда тот произнес: -Я думал, ты ненавидел ее. Ты же постоянно мне об этом напоминал, по крайней мере раз по пять в день.
- Так и есть, - мальчик захныкал.- Но…
- Но? - нежное подталкивание, успокаивающая рука на спине. Он сглотнул и смахнул слезы. Открыл рот, чтобы сказать:
- Но она была моей.
И Мана засмеялся.
***
- Канда? - он ввалился в чужую спальню, наткнувшись ногой на стул. Пальцы сразу же заныли, но он не обратил внимания. В комнате было пусто и холодно. Он отказывался давать имя этому тянущему чувству в животе, этой проволоке, что разрезала и соединяла все его мускулы в нервный комок.
- Эй! Где ты? - он кубарем скатился в темный холл, не прекращая выкрикивать имя, и оно начинало звучать почти как мольба. Он не может больше это игнорировать - это чувство и панику, что расцветает в его животе и начинает контролировать легкие, заставляя его задыхаться и хвататься за стены.
- Канда! - двери хлопают одна за другой, за каждой скрываются пустые комнаты с пыльными углами, нетронутыми деревянными полками.
Он медленно спускается и доходит до конца коридора. Эта белая дверь с мемориальной доской, прибитой сверху, все ему знакомо, хотя никто не осмеливался к ним подойти вот уже год. И он тоже избегал этой комнаты с тех пор, как…
Он замер.
(Это комната Линали)
Он глубоко вздохнул и аккуратно толкнул дверь. Она бесшумно открылась.
- Эй?
Мягкий свет выдал его, свернувшегося в углу комнаты. Необъяснимо, но от этого вида у Аллена снова заныло в груди.
- Эй.
Темноволосая голова резко дернулась. И глаза, смотрящие на него, были красными и воспаленными.
- Я не хотел приходить сюда, - пробормотал Канда. Он рассеяно смотрел в пол. - Масло кончилось, и я завернул не в тот угол и нашел…
- Ничего страшного, - сказал Аллен, делая шаг навстречу. У него было чувство, будто он подходит к дикому животному.
- И я не хотел оставаться. Просто я не могу уйти. Каждый раз, как я пытаюсь…- смех. Первый раз Аллен слышит, как Канда смеется, и это так больно. - У меня подкашиваются ноги. Черт.
Аллен ни разу раньше не слышал сразу столько слов от Канды, но это открытие абсолютно его не радовало. В этот момент, в этой комнате все было ужасно неправильно.
- Все хорошо, - беспомощно повторил он, понимая, насколько это бесполезно сейчас. Как, впрочем, и всегда.
- Это не твоя ошибка.
- Я был там.
- Как и я.
- Она падала, и я…
- Я знаю, - он сам ходит по этому бесконечному кругу.
- Я думаю, я бы смог остановить это, если бы обернулся чуть раньше, если бы я не…
- Это не твоя ошибка, - шептал Аллен снова, и снова, и снова, и снова, пока ложь не начала горчить, как желчь, на его губах.
- Заткнись уже, Бога ради.
И на этот раз он подчинился.
***
- Прости меня, - произнес Аллен вечность спустя, опускаясь на колени перед Кандой, - прости, что я заставил тебя вернуться. Прости, что ты любишь меня.
- Ублюдок, - он слышит сдавленный выдох. - Ты полный ублюдок.
- Прости меня, - повторяет он, вытягивая руку, чтобы прикоснуться кончиками пальцев к безупречной щеке Канды. Тот замирает от прикосновения, не пытаясь отстраниться.
- Если хочешь, можешь ударить меня, - добавляет Аллен рассеяно.
Глаза Канды темнеют.
- А что, если я хочу убить тебя? - спрашивает он. - Как ты тогда поступишь?
Аллен на секунду задумывается и принимает первое за такой долгий срок решение.
- Я позволю тебе. Потому что ты любишь меня.
- Я ненавижу тебя.
- Это тоже хорошо.
Пауза. Канда тихо выдыхает и опускает голову на плечо Аллена. Этот теплый, приятный вес - жестокое напоминание о том, что могло бы быть. Об их ушедших жизнях.
Аллен думает, что мог бы спокойно умереть здесь. В это мгновение. С ним. Эта мысль пугает, но не удивляет.
- Ты заставляешь меня чувствовать себя человеком, - признается он и это не любовь.
Канда кивает, принимая это без слов, и зарывается подбородком в ключицу Аллена. Это движение рождает острую боль, но Аллен даже не пытается отодвинуться. Он вообще не пытается шевельнуться.
- Что мы сейчас будем делать? - тихо шепчет Канда в его кожу. Призрачно.
И. Ничего не изменилось, по правде говоря, он всего лишь закрыл глаза и почувствовал, что каменные стены вокруг них обрушились, и они стоят в самом центре поля белоснежных лилий, огромным синим шатром раскинулось небо, и весь мир - это всего лишь дорога к…
- Мы пойдем. Куда бы ты ни захотел,- ответил Аллен, и это прозвучало почти как обещание.
Канда подумал, приоткрыл рот и сказал-
***
(В старом замке на краю леса никто не живет, и никто оттуда уже давным-давно не выходил.)
***
Я хочу пойти домой.
Я создам его для тебя.
@темы: фанфик, яой, D. Gray man
-
-
06.10.2013 в 20:35